Пестравский край. Первые документальные упоминания о нём встречаются в дарованной Новоспасскому монастырю царем Михаилом Романовым грамоте, датированной 1632 годом: Иргизский сырт по стороны тех вод и Волги, реки по старым рубежам, с речками, с ериками, и буерами, и с озера, и с займищи...»
    Согласно летописным данным одними из первых, кто обживал места нашего края, были мо­нахи - раскольники. Первая волна заселения ими Заволжских степей началась после 1667 года. Спасаясь от преследований «новой» церкви, они бежали в глухие места Поволжья, Сибири и даже за границу. Там организовывали свои общины, строили скиты, монастыри. Основное их сосредоточение - Саратовский край, к коему в те годы относилась наша степная сторона. По­степенно монастыри облюбовали земли реки Иргиз. На них монахи организовывали рыбный и солевой промыслы, затем занялись и землепашеством. 
     Процесс обживания края шёл постепенно. Первые же небольшие поселения появились в середине XVIII века. К этому периоду следует отнести и зарождение раскольничьего поселе­ния Овсяной Гай (Мосты).
Исследователь степного края П.Я. Русяев считает, что Овсяной Гай основан раньше середи­ны XVIII века, когда в этих местах ещё хозяйничали кочевники. Он ссылается на «Историчес­кие очерки Саратовского края» А. Леопольдова. Тот пишет, что старожилы Мостов рассказы­вали: «Бывало, поедем в поле, берём с собой ружьё, дротик или топор, а на колокольне или кур­ганах (маяках) сторожили очередные. Чуть завидя хищников, бьют в набат, народ с полей бросается опрометью, но не домой — в домах нет спасенья, а прямо в леса, куда свозили свои лучшие пожитки. К лесу хищники не подступали, потому что были вооружены одними саблями и копьями, боялись засады. Случалось, селение ограбят и сожгут, скот и людей угонят с собой...»
      Вторыми по численности после русских, кто начал «подпитывать» в то время наш край, были мордва. И не случайно во многих сёлах есть микрорайоны, которые и по сию пору сохранили названия или какие-то признаки пребывания там этой народности Поволжья.
В 1762-1764 годах императрица Екатерина II издаёт указы, в которых уже официально приглашает раскольников, бежавших за границу, а также иностран­цев заселять Заволжье. На льготных условиях им отводи­лись земли «ниже г. Самары по р. Волге до устья реки Ир­гиз и вверх по Иргизу».
В конце XVIII века вслед за раскольниками-старообряд­цами в бассейне Большого Иргиза стали селиться молокане, которые в 1722 году основали поселение Тяглое Озеро.
Долгие годы до присоедине­ния Среднего Поволжья к России (1552 год) на территории степного края существовали только редкие казачьи стоянки, да в укромных ме­стах прятался беглый люд. До 1688 года здесь почти не было пахотной земли — крестьяне боялись набегов небольших, подвижных отрядов но­гайцев и калмыков, потому отдавали предпочтение кочевому скотоводству.
Заселение нашего края малороссами шло медленно, в несколько этапов. В 1747 году указом правительственного Сената была введена государственная монополия на соль. Для её перевоз­ки с озера Эльтон в Поволжье направлялись привычные к обозному делу чумаки из Харьковс­кой и Полтавской губерний. Их слободки стали возникать в Заволжье как грибы.
       После сенатского указа прошёл какой-то промежуток времени. Переселенцы с Украины смогли добраться до Волги, выбрать новое место жительства и приступить к строительству по­селения. Надо полагать, что именно в эту пору и появляется упоминание о слободе Пестравка.
Слободой на малороссийский лад, она называлась в первых архивных упоминаниях, а от­страивалась в период 1750-1770 годов. К этому же времени относится и активное заселение степного края народами Поволжья. Прежде всего, мордвой и крестьянами центральных губер­ний России. По пятой переписи населения 1794 года слобода Пестравка насчитывала 1429 человек и называлась: «Владения казённых малороссиян» и «Владения из мордвы новокрещённых христиан». На начало 1800 года украинцы имели 184 двора в 1504 человека, мордва 49 в 374 чело­века. Украинским солевозам нарезалось по 30 десятин земли, мордве — по 15. Двой­ной надел украинцы, помимо хлебопашества, получали за перевозку соли с озе­ра Эльтон в Саратов и Камышин.
События, связанные с Пугачёвским восстанием, для нашего края — одна из памятных вех. Летом 1773 года, пробираясь на Яик из слободы Мечетной (ныне Пугачёв), Пугачёв отдыхал в посёл­ке Овсяной Гай. До этого в старообряд­ческом монастыре при Мечетном, Пуга­чёв встретился с его настоятелем Фила­ретом, которому доверился, что хочет на­зваться Петром III.

     Первая попытка поднять казаков на Ура­ле у Пугачёва не удалась. Один из казаков, ко­торому он открылся как Пётр III, донёс на него. Несостоявшегося царя арестовали и от­правили в казанскую тюрьму. Через полгода Пугачёв из нее сбежал. Объявился на Яике как предводитель крестьянского восстания.
Известно, что после подавления восстания Емельяна Пугачёва заключили в клетку. В Моск­ву его сопровождал будущий полководец А. В. Суворов. В одном из переходов конвой остано­вился на ночлег в старообрядческом Овсяном Гае. И вот что дошло до наших дней из рассказов людей, ставших свидетелями пребывания крестьянского вождя в этих местах.
«Ночью в посёлке вспыхнул пожар. Встревоженный Суворов провёл бессонную ночь. Пуга­чев же, прикованный цепью к клетке, глядел на своих испуганных стражников. Всматриваясь в меркнувшее зарево пожара, в пробуждающуюся ото сна окрестность, он, с вырвавшимся из груди стоном, тяжело опустил голову. По его лицу текли слезы. Емельян Пугачёв прощался с зольной степью, с которой так много было связано в его судьбе».
В это время Екатерина II приступила к реформе административного устройства: надо было укреплять власть на местах. 11 января 1790 года вышел её указ об учреждении Саратовского наместничества (губернии). В его границах находилась ещё практически безлюдная завол­жская степь - к югу от рек Чагры и Мочи. Лишь в XIX веке там сформировались Николаевский (в бассейне Большого и Малого Иргизов и Новоузенский (ещё юж­нее) уезды.
Освоение наших земледельцами началось позже, чем в других районах Самарского края. Поме­щичье землевладение не получило здесь широкого рас­пространения. Во второй поло­вине ХУШ века основным населе­нием были башкиры — скотоводы. В конце века принимается правитель­ственное решение о расселении в нашем крае государственных крестьян-русских, чувашей, мордвы, татар. Поэтому дворяне и помещики не стремились заводить свое хозяйство. По-видимому, останавливало крупных землевладельцев и то, что по реке Большой Иргиз и расположились монастыри старообрядцев, имевшие большие земли. Вот почему в списках населенных мест Самарской губернии, которые печатались периодически, мы практически не находим сведений о помещичьих владениях в нашем крае. Известно, что деревня -Марьино (ныне Марьевка) была владением помещиков Андрея Сергеевича Карпова и На­дежды Сергеевны Тюфеевой. Они имели 193 крестьянина. Это яркий пример мелкопомест­ного хозяйства.
Чтобы обеспечить солевозов двойной нормой земли, в начале 1805-1807 годов в пользу Пестравки от деревни Глушицы отрезали 12439 десятин земли, немного - от Константиновки. Позже земля от этих поселений отрезалась ещё не раз. Когда в Пестравку стали прибывать крестьяне из центральных губерний России, украинцы-солевозы лишились своих привилегий. Новым поселенцам, за неимением земли рядом, стали нарезать её вдали от селения, до иных нарезов было 70 вёрст. Появилась необходимость отселять часть населения в новые места, ближе к земель­ным наделам.

     Официально поселяться в заволжских степях старообрядцам разрешил своим указом Пётр I в 1716-1722 годах. Позже, в 1762-1764 годах, это же подтвердила и императрица Екатерина II.

     Большой приток крестьян в Заволжье из центральных губерний России пришёлся при ге­неральном межевании, которое проводилось в целях упорядочения казённого и частного зем­левладений, и в качестве поощрения к заселению неосвоенных земель.
А наши поселения относились к Саратовской губернии вплоть до 1851 года. Первыми по вре­мени в архивных документах упоминаются: Красный Яр; Овсяной Гай; слобода Пестровка (Пестравка) и деревни Тёпловка, Тяглое Озеро, Чернавка (Чернава), Марьина (Чёрненькая). Позднее она становится Марьино и Марьевка. Первыми они возникли потому, что через них проходили важные торговые тракты между Уралом и Поволжьем. Так через Овсяной Гай лежа­ла дорога из Вольска в Оренбург, вторая — из Сызрани в Уральск. Тяглое Озеро находилось на пути из Саратова в Оренбург, деревня Марьина - на пересечении дорог из Николаевска в Сама­ру и из Сызрани в Уральск. Здесь же стояла деревня Тёпловка.
«Сёла Михайловка, Красная поляна, Левая Россошь (Падовка), Мало-Архангельское и де­ревня Тростянка были образованы в Уральской степи после Генерального межевания (1805-1807 годы) на землях, отрезанных от посёлка Овсяной Гай» (Центральный госархив древних актов). А такие посёлки как Кирсановка, Анютино, Телешовка возникли в период 1830-1860 годов. Самые крупные поселения в начале XIX века в нашем крае: — слобода Пестравка — 184 двора, 1429 жителей; деревня Марьино — 747 душ; посёлок Красный Яр — 179 дворов, 730 -душ; Овсяной Гай — 148 дворов, 938 душ. Николаевский уезд, куда входили и наши сёла, зани­мал более одной пятой всей территории Самарской губернии и по величине был вторым после Новоузенского.
В нашем уезде, согласно подворной переписи 1888-1889 годов, крестьяне жили в селениях, состоявших из 280 общин (общинная или мирская форма землевладения, остальная подвор­ная). Некоторые из них объединяли несколько сёл. Например, Марьевку и Красавку. Распределение земли шло равномерно. Передел происходил раз в 6 лет. У членов общин были и общие земли: страховой фонд на случай неурожая; для содержа­ния священников; на помощь сиротам и т.д.
       А вот земледелие стало пахотным только в середи­не XVIII века. «До этого от Самары вёрст за 20 на­ходилась уже везде высокая степь с чернозёмом, на котором росла трава почти с человека вы­шиною», - удивлялся современник в конце 1760 годов. Первоначально земледелие имело ярко выра­женный экстенсивный характер. Большие площади засева­лись «хлебом по хлебу» до ис­тощения, затем запускались на много лет. Правда, по мере того, как заселялся край, каждый клочок пахотной земли стал це­ниться дороже.
      Из поколения в поколение передавались рассказы о том, как формировался крестьянс­кий уклад нашего края. «На жнивьё выезжали всей семь­ёй. На обед брали с собой варёное мясо, молоко или квас, яйца. Если поле было рядом, то обед в поле приносили старики или дети. Сжатый хлеб связыва­ли в снопы и складывали в суслоны: 11 снопов вертикально колось­ями вверх, плотно один к другому, а двенадцатый покрывал их колось­ями вниз, предохраняя зерно от сы­рости и птиц. После просушки везли зерно на гумно, где хранили до обмолота. Молотили цепами, телегами, нагруженными камнями для тяжести, или каменными рубчатыми катками. И только в первой четверти XIX века стали использовать конные молотилки. Обмолоченное зерно провеивали лопатой или лукошком; крестьяне побогаче — конными молотилками и веялками. Перед размолом зерно очищалось от шелухи толчением в деревянных ступах. Мололи его ручными жерновами, позже - на водяных мельницах. В середине XIX века их по Иргизу насчитывалось до дюжины».
Основной тягловой силой были быки, лошади, верблюды. Последних, на начало XX века, в губернии насчитывалось 78044. Их разведени­ем занимались в основном башкиры и казахи Бузулукского, Бугурусланского, Новоузенского и Николаевского уездов. В отличие от тюрк­ских народов верблюдов не навьючивали, а ис­пользовали как тягловую силу. Их мясо и моло­ко употребляли в пищу, из шерсти делали одея­ла, кошму, а из длинной шерсти плели верёвки и арканы.
После отмены крепостного права в 1861 г. в нашем крае получила распространение торговля землей. Помещичьи имения, окруженные крестьянскими хозяйствами, постепенно превра­щались в капиталистические хозяйства, а крестьяне - в наемных работников. На подмогу сто­явшим вдоль Иргиза водяным мельницам появились первые две паровые. Кое-где просматри­вались и ветряные. Развивались и малые ремесла - красильни для холста и шерсти, кирпичные заводы, шерстобитки. Главной зерновой культурой стала пшеница, её крестьяне возили в Са­мару на продажу. Нарасхват шли сорта знаменитой «белотурки», «русской», «переход», «брыз­галка».
      Реформа 1861 года привела к резкому расслоению крестьян. На основании подворных спис­ков русских государственных общин за 1876 год, самарский статист Е.Н.Анучин установил, что в целом по России 13% крестьян не имеют лошадей, у 17,8% было по одной. Правда, один про­цент зажиточных хозяев, если не богачей, владел десятью и более лошадьми.
     Примерно такая же картина наблюдалась в наших селах. Бедняки уходили работать по най­му кучерами, конюхами, пастухами, работниками в лавки и на склады. Свою землю они сдава­ли в аренду. Главными арендаторами в Пестравке и других сёлах были семьи зажиточных кре­стьян — Дохловых, Кижаевых, Катуниных, Краюшкиных, Саяпиных.
К концу XIX века правительство стало проводить в южных уездах нашего края целенаправленную политику по насаждению дворянского землевладения. Сюда переселялись разорившиеся помещики, неслужащие дворяне из Рязанской, Симбирской, Туль­ской и других губерний центральной Рос­сии. Жалование им земель шло из фонда государственных угодий. Одновременно с дворянством переселялись и крестьяне. В отличие от мелкопоместных дворян они быстро и легко приживались, стремились укреплять свои хозяйства. К примеру, в первой половине XIX века в Николаевс­ком уезде число новых их поселений дос­тигло 71 процента. Государственные крестьяне становились арендаторами казенной земли, но приобретали землю и в собственность.
После отмены крепостного права в 1861 году государственные крестьяне получили наделы, в Николаевском уезде их стали выставлять на торги. Хутора стали расти как грибы. Многими владели дворяне. Например, княгиня Оболенская (на реке Большой Иргиз), купец А.Н. Шихобалов (на реке Овсянка). Кое-что имели и крестьяне. Например, в списке населенных пунктов Самарской губернии на 1889 год указывается, что из деревни Анютина (Скрытная) выделился хутор Анютин. Там было три крестьянских двора, в которых проживало 22 человека. (Списки заселенных мест Самарской губернии составлены в 1900 году. Самара, губернская типогра­фия. 1900. с.26).

      С каждым годом всё больше и больше крепли капиталистические начала в сельском хозяй­стве. Крестьянский труд получал поддержку машинами. К концу XIX века в наших селах уже насчитывалось 79 ветряных и 11 водяных мельниц. В Пестравке заработали 12 маслобоек, шесть валяльных ремесел. В качестве «сопутствующих» предприятий появились первые кабаки. Широко развернулась и торговля. Трижды в год проходили ярмарки. Их даты народ обозначил чётко: 6 января, 9 мая, 13 августа. Зерно и скот отправляли на продажу и в другие места. Через Марьевку, Пестравку, Большую Глушицу был проторён купеческий тракт на Москву.
Органы земского самоуправ­ления не уходили от решения проблем образования и здравоох­ранения. «Календарь Самарской губернии» за 1896 год сообщает, что в Пестравке была четырёх­классная земская школа. Заведо­вал ею А.П. Зуев. Действовало почтово-телеграфное отделение, имелся приемный покой на четы­ре койки, который обслуживали земский врач, фельдшер, аку­шерка. Существовала и аптека.
Реформа принесла свои плоды. По данным 1916 года, в Николаевском уезде на от­руба выселилось около 19 тысяч крестьянских хо­зяйств. На Пестравских землях были образованы ху­тора Кижаевых, Дохловых, Коноваловых, Черниковых. Но трудовые крестьянские хозяйства, выйдя из общи­ны и даже приобретя с боль­шими лишениями дополни­тельные наделы, быстро те­ряли землю. Часть её скупа­ли зажиточные крестьяне и помещики, а добрую поло­вину - богатые горожане: для спекуляции; организации ферм с наёмным трудом или в целях сдачи пашни в аренду.
Наши предки умели не только растить хлеб. В годы тяжёлых для Родины испытаний муже­ственно вставали на её защиту. В частности, они прославились в русско-турецкой войне 1877-1878 годов.

 

Становление района
      В 1929 году продолжилось административно-политическое и экономическое переустройство края. Упразднялись губернии, уезды и волости. Вместо них создавались области (края), округа и районы. Так на основе Самарской, Пензенской, Оренбургской, Ульяновской губерний, а так­же Мордовского округа появился Средне-Волжская край, а годом раньше Пестравский куст вместе со всеми сёлами отошёл к Большеглушицкому району.
Новая область была отнесена к первой группе зерновых регионов, и коллективизацию здесь намечено было провести в кратчайшие сроки - за 1930-1931 годы. Как она проходила, общеиз­вестно: порой отбиралось всё.
     В такой атмосфере и шло становление нашего района с середины тридцатых годов. 27 января 1935 года постановлением ЦИК СССР Самара была переименована в город Куйбышев, а Средне-Волжский - в Куйбышев­ский край и в Куйбышевскую область с 1936 года. Произошёл передел существующих границ, в том числе был образован и Пестравский район. 23 февраля 1935 года состоялась первая район­ная конференция ВКП(б). Руководителем района стал первый секретарь райкома ВКП(б) Ми­хаил Львович Першин. Членами бюро райкома были избраны председатель райисполкома Н. В. Блинчиков, директор Пестравской МТС И. С. Рогожников, директор совхоза имени Марти И. В. Барашков.
Во вновь образованный район вошли 45 населённых пунктов с общей численностью 29526 человек. По тем, да и нынешним временам это был большой район. Он занимал площадь в 196 тысяч гектаров, из которых под пашней - без малого 76 тысяч га. Действовали 32 колхоза, две МТС, один совхоз.
Повсеместно заработали вечерние школы, курсы ликвидации безграмотности — ликбезы. Открылась Пестравская средняя школа, в целом же по району действовали восемь семилетних л 32 начальные школы, за парты которых сели 4700 детей. Жажда знаний стала естественным состоянием общества, только образованных людей в районе можно было пересчитать по пальцам: три человека имели высшее, у двадцати семи было среднее специальное.
    В течение февраля-марта 1935 года в райцентре были созданы первые государственные учреждения: отделение Госбанка, отдел НКВД, народный суд, отдел народного образования. Осенью сельчане создали свое районное потребительское общество. Появились и первые ростки капитального строительства: были заложены фундаменты первой центральной больницы, книжного магазина, библиоте­ки. Большим событием в культур­ной жизни стало появление в сёлах кинопередвижек, радиосети. Словом, жизнь в районе набирала обо­роты по всем направлениям.